Правопреемство государств – это переход определенных прав и обязанностей от одного государства-субъекта международного права к другому. Правопреемство – это сложный международный правовой институт, нормы данного института были кодифицированы в Венской конвенции от 1978 г. о правопреемстве государств в отношении договоров и в Венской конвенции от 1983 г. о правопреемстве государств в отношении государственной собственности, государственных архивов и государственных долгов.

Существуют две основные теории по поводу правопреемства государств.

Согласно универсальной теории правопреемства государств государство-преемник полностью наследует права и обязанности, которые принадлежали государству-предшественнику. Представители данной теории (Пуффендорф, Ваттель, Блюнчли) считали, что все международные права и обязанности государства-предшественника переходят к государству-преемнику, так как личность государства остается неизменной.

Негативная теория правопреемства. Ее представитель А. Кейтс считал, что при смене власти в одном государстве на другую международные договоры государства-предшественника отбрасываются. Разновидностью данной теории является концепция tabularasa, которая означает, что новое государство начинает свои договорные отношения заново.

Таким образом, в правопреемстве государств выделяют правопреемство в отношении международных договоров, государственной собственности, государственных архивов и в отношении государственных долгов.

Правопреемство в отношении международных договоров предполагает, что новое независимое государство не обязано сохранять в силе какой-либо договор или становиться его участником в силу исключительно того факта, что в момент правопреемства договор был в силе в отношении территории, являющейся объектом правопреемства (ст. 16 Венской конвенции от 1978 г.).

Правопреемство в отношении государственной собственности предполагает, что переход государственной собственности от государства-предшественника к государству-преемнику происходит без компенсаций, если иное не предусмотрено соглашением между сторонами.

Правопреемство в отношении государственных архивов предполагает, что государственные архивы переходят к новому независимому государству от государства-предшественника полностью.

Правопреемство в отношении государственных долгов зависит от того, какое государство является правопреемником: часть государства-предшественника, два объединившихся государства или новое независимое государство. Долг государства-предшественника переходит к государству-преемнику, размер долга зависит от вида государства-правопреемника.

Россия в 1991 году провозгласила себя правопродолжателем СССР. Президент РФ в своем послании от 24 декабря 1991 г. информировал Генерального секретаря ООН о том, что членство СССР в ООН, в том числе в Совете Безопасности, во всех других органах и организациях системы ООН, «продолжается» при поддержке стран СНГ Российской Федерацией и что она в полной мере сохраняет ответственность за все права и обязательства СССР в соответствии с Уставом ООН, включая финансовые обязательства. В послании выражалась просьба вместо названия «Союз Советских Социалистических Республик» использовать наименование «РФ» и рассматривать послание как «свидетельство полномочий представлять Россию в органах ООН всем липам, имевшим в то время полномочия представителей СССР в ООН». Перед этим, имея в виду упомянутое решение СНГ, Европейское сообщество и его государства-члены приняли «к сведению, что международные права и обязательства СССР, включая права и обязательства по Уставу ООН», будут продолжать осуществляться Россией. Генеральный секретарь ООН разослал обращение Президента России всем членам ООН и, учитывая мнение юридического советника ООН, исходил из того, что это обращение носит уведомительный характер, констатирует реальность и не требует формального одобрения со стороны ООН.

МИД РФв январе1992 г. заявил, что РФ продолжает осуществлять права и выполнять обязательства, вытекающие из международных договоров, заключенных Союзом ССР, и просит рассматривать Российскую Федерацию в качестве стороны всех действующих международных договоров вместо бывшего СССР.

Движимая и недвижимая собственность бывшего Союза ССР за пределами его территории, инвестиции, находящиеся за рубежом, были распределены в соответствии со следующей шкалой фиксированных долей в процентах на основе единого агрегированного показателя: Азербайджанская Республика - 1,64; Республика Армения - 0,86; Республика Беларусь - 4,13; Республика Казахстан - 3,86; Республика Кыргызстан - 0,95; Республика Молдова - 1,29; РФ - 61,34; Республика Таджикистан - 0,82; Туркменистан - 0,70; Республика Узбекистан - 3,27; Украина - 16,37. Совокупная доля Грузии, Латвии, Литвы и Эстонии составила 4,7.

Каждая сторона - участник Соглашения 1992 г. имеет право на самостоятельное владение, пользование и распоряжение причитающейся и отошедшей к ней фиксированной долей от всей собственности бывшего СССР, а также правом на ее выделение в натуре.

В соответствии с Указом Президента РФ от 8 февраля 1993 г. РФ как государство - продолжатель Союза ССР приняла на себя вес права на недвижимую собственность бывшего СССР, находящуюся за рубежом, а также выполнение всех обязательств, связанных с использованием этой собственности.

Соглашение о правопреемстве в отношении государственных архивов бывшего Союза ССР 1992 г. предусматривает переход под юрисдикцию государств - участников СНГ государственных архивов и других архивов союзного уровня, включая государственные отраслевые архивные фонды бывшего Союза ССР, находящиеся на их территории. Стороны данного Соглашения имеют право на возвращение тех фондов, которые образовались на их территории и в разное время оказались за их пределами.

В случае, когда отсутствует возможность физического выделения комплекса документов, каждое государство - член СНГ имеет право доступа к ним и получения необходимых копий.

В соответствии с Договором о правопреемстве в отношении внешнего государственного долга и активов Союза ССР 1991 г. бывшие союзные республики приняли на себя обязательство участвовать в погашении и вести расходы по обслуживанию государственного внешнего долга СССР в долях, согласованных сторонами. Доля России составляет 61,34%, Украины - 16,37, Республики Беларусь - 4,13, Узбекистана - 3,27, Казахстана - 3,86%. Доля остальных республик составляет от 1,62 до 0,62%. Каждая из сторон несет раздельную в отношении других сторон ответственность по выплате причитающейся ей доли долга. Государства-участники взаимно гарантируют, что после полного погашения какой-либо из сторон суммы долга, причитающейся этой стороне, они не будут предъявлять к этой стороне никаких претензий по оставшейся непогашенной части долга.

Стороны договорились, что моментом правопреемства в соответствии с Договором является 1 декабря 1991 г.

В дальнейшем процедура погашения государственного внешнего долга СССР была уточнена двусторонними соглашениями, заключенными сторонами Договора 1991 г. Например, РФ и Украина 9 декабря 1994 г. подписали Соглашение, в соответствии с которым Украина передала, а РФ приняла на себя обязательства по выплате доли Украины во внешнем государственном долге бывшего Союза ССР.

Конечно, СССР был лишь искаженным воплощением исторической России, и Российская Федерация возникла на карте мира в результате распада как самый крупный осколок Советского Союза. Менее очевид­но, однако, в особенности для остального мира, что в ее нынешних гра­ницах Российская Федерация оказалась случайно, исторически непре­допределенно и юридически необоснованно.

В результате бездарности союзной и советизированной российской политической элиты, недоста­точной политической зрелости русской интеллигенции, сильно люмпе­низированного населения русская нация, как и некоторые другие (осе­тины, лезгины, карабахские армяне и др.), оказалась искусственно разделенным народом. Нецивилизованный раздел СССР произошел по чисто формальному признаку - по административным границам, до этого разделявшим единое унитарное государство на весьма условные регио­нальные образования с прозрачными и произвольными границами. Именно это национально-территориальное размежевание, проведенное большевиками в противовес губернскому делению царской России, ста­ло уже в наши дни источником кровавых этнических конфликтов.

И все же легитимность РСФСР и других осколков СССР неодина­кова. Юридический статус новых субъектов международных отношений (бывших советских республик) ущербен еще и потому, что он ли­шен конституционной преемственности. СССР был объявлен распу­щенным антиконституционным путем, без проведения единой для всех конституционной процедуры выхода, в рамках которой все народы на территории пожелавших стать самостоятельными республик - незави­симо от численности населения - получили бы возможность самосто­ятельно принять решение о своей судьбе. С точки зрения юридической интерпретации права наций на самоопределение именно это право и было попрано и заменено на «право территорий», которые все оказа­лись не моно-, а многонациональными государствами, а некоторые - «мини-империями». Конфликтные ситуации на Украине и в Казахста­не, войны в Приднестровье, Абхазии, Осетии и Карабахе были прямо запрограммированы подобным нелегитимным разделом страны. В от­ношении РСФСР дело обстоит несколько иначе, ибо она единственная не заявила о своем выходе из СССР (хотя и объявила о своей независи­мости) и теперь является продолжательницей международного субъек­та, каковым являлся Советский Союз. Но поскольку Советский Союз в свое время прервал государственную правопреемственность по отно­шению к Российской империи, то и РСФСР, будучи продолжательни­цей СССР, в строго юридическом смысле слова не является автомати­чески правопреемницей Российской империи (по крайней мере, до тех пор, пока она сама об этом не заявит).­

В этом состоит юридический парадокс, в свою очередь рождающий политическую и историческую коллизию. Снять этот парадокс можно лишь одним способом: объявить Российскую Федерацию правопреем­ницей России, т.е. исторической России, существовавшей до 1917 г. И на то есть все юридические и исторические основания - была бы только политическая воля. Ведь если коммунистический СССР был отрица­нием Российской империи и лишь искаженным воплощением истори­ческой России, а новая демократическая Россия - отрицанием СССР, то тогда у нее нет другого пути (если она не хочет провалиться в «чер­ную дыру» истории), как объявить себя преемницей именно прежней, дореволюционной России. К сожалению, этого до сих пор не сделано.

Новоогаревский процесс потерпел крушение именно потому, что преследовал цель сохранения модернизированного СССР, а не возрож­дения исторической России. Беловежский сговор, произошедший за спиной народов, был логическим продолжением этого процесса и его крушения. Россия, искусственно отождествленная с РСФСР, оказалась обокраденной. А преступные, установленные сталинскими картографа­ми внутрисоветские границы были жульнически представлены как яко­бы легитимные. В результате русские земли, формально отошедшие по этим искусственным и ранее никем не признававшимся границам (ста­линская «нарезка»), в одночасье оказались вне России и были закреп­лены за новообразованными государствами, спешно признанными Рос­сией и мировым сообществом и теперь претендующими на статус «демократических».

И это - несмотря на чудовищные нарушения прав человека и народов, «суверенитет и территориальную целостность» ко­торых защищает это же «цивилизованное» мировое сообщество. Про­извольно скроенные административные границы СССР (тем более что он уже не существует) юридически ничтожны. Русские земли могли быть переданы Украине, Казахстану, Грузии, Азербайджану, Молдове лишь в результате переговорного процесса.

Нынешние границы Российской Федерации не могут быть призна­ны незыблемыми и потому, что они препятствуют воссоединению рус­ского суперэтноса - ведь значительная часть русских, а также других народов, населявших СССР, объективно тяготеет к объединению в рам­ках одного государства. Не только русские, в состав которых входят ук­раинцы и белорусы, но и казахи, абхазы, армяне, осетины, лезгины и ряд других этнических групп были отторгнуты от России помимо их воли. Более того, проведенные в ряде этих регионов выборы и референ­думы однозначно свидетельствовали о воле людей к объединению с их исторической родиной, т.е. с Россией. Русские и другие народы не име­ют права игнорировать волю и стремления этих людей. Ошибки и про­счеты, обусловленные Беловежскими соглашениями, должны быть при­знаны, и их исправление должно стать частью новой национальной государственной политики России.

В этом контексте наиважнейшее значение имеют российско-украин­ские отношения. Пора признать и открыто об этом заявить: украинцы и русские - это разделенная нация. Однако не Россия, как некоторые по­лагают, отделилась от Украины. Произошел внутриэтнический раскол, утрата внутриэтнической солидарности, что, конечно, является нацио­нальной, общерусской катастрофой, но не концом русской истории, ис­тории русского народа. «Украинизация» Украины была спровоцирована не суверенитетом РСФСР, а в первую очередь утратой русским суперэтно­сом своего национального самосознания в результате последствий собы­тий октября 1917 г. и только во вторую очередь - распадом СССР.

Однако неверно утверждать, что независимое украинское государ­ство строится исключительно на антирусских позициях. Жители Укра­ины подчас демонстрируют, что они являются больше русскими, боль­ше ощущают сопричастность к одному и тому же русскому пространству, чем жители нынешней Российской Федерации. Оно строится скорее на позициях антисоюзных, даже антимосковских. А это большая разница.

Бежали не от русских, а от советских людей, вернее от советской парт­номенклатуры, сидящей в Кремле. И сейчас бегут не от русских, а от тех, кто не помнит своего родства, но пытается предъявить свои права на русские земли, оказавшиеся в составе Украины. Возмущение и оби­да адресованы с их стороны именно этим, отнюдь не русским людям.

Нашим национальным интересам вредят, конечно, всплески эмо­ций по поводу «утерянного русского Крыма». Но во сто крат больше им вредит неспособность русских назвать себя русскими, неспособность преодолеть в себе комплекс «совков», «беловежских людей». Именно это закрепляет распад СССР, отделение Украины от России.

Верно, конечно, что украинцы воспринимают граждан Российской Федерации не как русских, не как носителей русского государственно­го первородства, а как равных им в правах граждан СССР. Однако эта логика останется незыблемой лишь в том случае, если мы и впредь бу­дем соглашаться с тем, что все мы - и русские, и украинцы - «совки», «беловежские люди», не способные обрести национальное самосозна­ние. Русских не воспринимают русскими лишь потому, что они об этом не заявили и не ощущают себя таковыми. Имеются в виду, конечно, не просто словесные декларации, а реальная, осмысленная, внятная (от­нюдь не агрессивная), долгосрочная политика. Для этого именно в Рос­сии надо постоянно помнить о том, что мы - не «беловежские люди», а русский народ.

Еще по теме Российская Федерация как правопреемница исторической России:

1. РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ КАК «НОВЫЙ» СУБЪЕКТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
2. Образ России в странах ближнего зарубежья как фактор конкурентоспособности российской политики на постсоветском пространстве

19:04 — REGNUM

Инициированная прибалтийскими "национал-демократами" международная кампания травли России как "полномочного правопреемника СССР", долженствующего выступать и преемником исторической вины правившего в СССР коммунистического режима, - это огонь, бегущий по бикфордову шнуру по направлению к бомбе, заложенной под существующий миропорядок - и прежде всего под правовую и цивилизационную базу существования самих прибалтийских государств .

Кто правопреемник СССР ?

Миф о России как "единственном правопреемнике" СССР - это результат циничного геополитического шулерства, попытка глобальной "подставы", в которое удалось втянуть часть мирового сообщества, столь многим обязанного добровольному согласию России на то, чтобы взять на себя колоссальную работу по минимизации катастрофических последствий распада СССР. Согласию, которое стало прежде всего жестом доброй воли и ответом на ясно выраженную просьбу того самого "мирового сообщества". Удивительным образом вопрос о "правопреемстве СССР" оказался фальсифицирован как в массовом сознании, так и в оценках и комментариях специалистов. Существует устойчивое мнение, что "правопреемником" СССР Россия названа в тексте "беловежских соглашений". Это не так.

Формально-юридической базой прекращения существования СССР стали три документа: - соглашение о создании Содружества независимых государств (собственно "беловежское соглашение"), подписанное Россией, Украиной и Белоруссией 8 декабря 1991 г., в котором три республики "как государства-учредители Союза ССР, подписавшие Союзный Договор 1922 года", констатировали , "что Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование", а также протокол к этому соглашению и декларация, подписанные в Алма-Ате 21 декабря 1991 г., в соответствии с которыми в состав СНГ вошли 11 "союзных республик", ставших независимыми государствами. Позднее к ним присоединилось двенадцатое государство - Грузия - а Прибалтийские республики от участия в постсоветских интеграционных процессах отказались.

В перечисленных документах ни слова о "правопреемстве России" нет . Официально позиция стран-участниц соглашения о создании СНГ по вопросу об особой роли России была впервые сформулирована в Алма-Ате, в день подписания декларации, в тексте "решения Совета глав государств СНГ", в следующих выражениях: "Государства-участники Содружества, ссылаясь на статью 12 Соглашения о создании Содружества Независимых Государств, исходя из намерения каждого государства выполнять обязательства по Уставу ООН и участвовать в работе этой организации в качестве полноправных членов, учитывая, что первоначальными членами ООН являлись Республика Беларусь, СССР и Украина, выражая удовлетворение тем, что Республика Беларусь и Украина продолжают участвовать в ООН в качестве суверенных независимых государств, будучи преисполнены решимости содействовать укреплению международного мира и безопасности на основе Устава ООН в интересах своих народов и всего международного сообщества, решили: 1. Государства Содружества поддерживают Россию в том, чтобы она продолжила членство СССР в ООН, включая постоянное членство в Совете Безопасности, и других международных организациях. 2. Республика Беларусь, РСФСР, Украина окажут другим государствам Содружества поддержку в решении вопросов их полноправного членства в ООН и других международных организациях". Таким образом, выдвигалась прозрачная идея "размена": бывшие союзные республики признают Россию государством, продолжающим членство СССР в ООН, а взамен получают содействие в признании их в качестве полноправных субъектов международного права.

Сразу же вслед за публикацией документов алма-атинского совещания факт прекращения существования СССР, впервые провозглашенный в "беловежском соглашении", вызвал волну официальных признаний со стороны всех основных мировых государств. Именно в этот момент в международную практику вошла формулировка о России как "государстве-продолжателе" (а не правопреемнике) СССР в рамках созданной в 1945 г. системы мироустройства, в которой Советский Союз был одним из фундаментальных участников (постоянным членом СБ ООН), простое устранение которого могло бы пошатнуть или разрушить всю конструкцию.

Эта формулировка была скорее идеологической, чем юридической новацией, выдвинутой с единственной целью - минимизировать международные последствия распада сверхдержавы , упростить процессы сохранения дееспособности основополагающих международных договоров, исключить возможность возникновения вооруженных конфликтов, в которых оспаривалась бы правомочность фактической ликвидации международно признанного геополитического явления под названием СССР. Выдвижение и фактическая легитимация этой формулировки - и это очевидно из содержания документов того времени - стали результатом не оформленного в явном виде консенсуса России, ООН и постсоветских республик, причем инициатором формулировки стали прежде всего государства - "западные" партнеры СССР (особо активную позицию поддержки идеи российского "продолжательства" - по понятной причине - заняла "западная" Япония), остро заинтересованные в том, чтобы избежать "логики чистого листа" (на чем первоначально пытались настаивать некоторые недальновидные представители мировой дипломатии).

Реализация консенсуса выглядела следующим образом. 24 декабря 1991 г. было направлено официальное Послание Президента Российской Федерации Генеральному секретарю ООН, в котором, со ссылкой на упомянутое выше решение Совета глав государств СНГ, сообщалось о продолжении членства СССР в OOH Российской Федерацией. Генеральный секретарь направил текст послания всем членам ООН и, ссылаясь на мнение юридического департамента Секретариата ООН, предложил считать, что это обращение носит уведомительный характер, констатируя реальность, и не требует формального одобрения со стороны ООН. О согласии с таким подходом сообщили все постоянные члены Совета Безопасности и другие ведущие страны. Таким образом, с 24 декабря 1991 года Российская Федерация продолжила членство СССР в ООН, включая членство в Совете Безопасности .

13 января 1992 г. появилось официальное письмо МИД России "О выполнении Российской Федерацией обязательств по заключенным СССР международным договорам" на имя глав дипломатических представительств, аккредитованных в Москве, в котором сообщалось: "Российская Федерация продолжает осуществлять права и выполнять обязательства, вытекающие из международных договоров, заключенных Союзом Советских Социалистических Республик. Соответственно Правительство Российской Федерации будет выполнять вместо Правительства Союза ССР функции депозитария по соответствующим многосторонним договорам. В этой связи Министерство просит рассматривать Российскую Федерацию в качестве Стороны всех действующих международных договоров вместо Союза ССР". Тем самым обозначилась и еще одна важная составляющая "продолжательства" - экономическая. Россия фактически "покупала" сохранение своих позиций в ООН и собственность СССР за рубежом (здания посольств и т.д.) за признание и взятие на себя обязательств по внешним долгам Союза .

Последней крупной составляющей "продолжательства" и правопреемства стала совокупность международных соглашений, касающихся вопросов ядерной безопасности - вопросов, которые тревожили Запад в наибольшей степени. Эти вопросы затрагивали четыре постсоветские государства - Россию, Украину, Белоруссию и Казахстан - на территории которых было расположено ядерное оружие советских Вооруженных сил. И Запад, представленный США, сделал все возможное, чтобы как можно скорее перевести весь ядерный потенциал бывшего Союза "в одни руки" - в руки России - и не допустить при этом расширения "ядерного клуба". Бывший министр иностранных дел Украины Анатолий Зленко не без злорадства вспоминает о той истерике, в которую впал в последние часы работы над "лиссабонским протоколом" (23 мая 1992 г.) тогдашний госсекретарь Джеймс Бейкер . Попытки "незалежной" Украины выторговать особые преференции и продавить признание ядерной "собственности Украины" чуть не привели, по словам Зленко, к выходу за пределы дипломатического этикета. "Украина все время создает трудности! Она идет против международного мнения! Она блокирует важные переговоры! Мы будем принимать меры!" - так, по словам экс-министра, кричал глава внешнеполитического ведомства Америки, добиваясь соблюдения принципа сохранения всего ядерного потенциала в руках России. В конце концов, именно "лиссабонский протокол" (официально - протокол к Договору между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений от 31 июля 1991 г.) который был подписан США, Россией, Украиной, Казахстаном и Белоруссией 23 мая 1992 г., употребляет термин "правопреемники СССР", и вот в каком контексте: "Республика Беларусь, Республика Казахстан, Российская Федерация и Украина как государства-правопреемники бывшего Союза Советских Социалистических Республик в связи с Договором принимают на себя обязательства бывшего Союза Советских Социалистических Республик по Договору".

Можно, таким образом, констатировать, что за период с 21 декабря 1991 г. по 23 мая 1992 г. мировое сообщество согласилось с политической формулировкой о России как государстве-продолжателе СССР, четко определив формально-юридические рамки "продолжательства" четырьмя позициями (ядерный потенциал, членство в СБ ООН, собственность за рубежом, внешний долг СССР).

Кто победил СССР ?

Такая формулировка была понятна, состоятельна и устраивала всех. В отличие от другой формулировки, которую также породило "беловежское соглашение" и которая вошла в решения Верховных Советов РСФСР, УССР и БССР о "денонсации союзного Договора 1922 г." - и которую не раз (и вполне доказательно) пытались впоследствии оспорить политические оппоненты авторов "беловежского соглашения". Действительно, к моменту подписания беловежских соглашений этот Договор давно утратил силу : его юридически корректно заменили совершено иные акты, Конституции СССР 1936 и 1977 гг., которые сами по себе, без ссылки на Договор 1922 г., создавали юридическую и политическую основу для существования Советского Союза.

Но никаких претензий на юридическую безупречность "денонсации" и не предъявлялось. Формулировка беловежского соглашения ("констатация факта" прекращения существования СССР) - равно как и формулировка решения ООН - была направлена прежде всего на то, чтобы "обойти" юридическую мину разрушительного характера, поскольку речь шла вовсе не о текущем законотворческом процессе, а о необходимости констатации результатов революционного процесса . "Денонсируя" несуществующий документ, авторы беловежских соглашений по существу принимали революционную политическую декларацию - декларацию о расформировании СССР, которая увенчала процесс борьбы против "советской власти".

И здесь мы сталкиваемся со вторым фатальным мифом, укоренившимся в массовом сознании за время прошедшее после 1991 г. - мифом о "поражении СССР в холодной войне", о том, что СССР был "побежден Западом". Этот миф умышленно внедрен на всех уровнях и грубо искажает конфигурацию исторического процесса, подменяя одних его участников другими .

Несомненно, Запад активно участвовал в политических процессах на территории СССР, оказывал поддержку антикоммунистическим силам. Однако внезапный распад Союза стал для Запада шоком. Этого они не ожидали, к этому - что бы потом ни провозглашали самые отпетые кремлинологи и советологи - не готовились. Советский Союз стал жертвой революционного процесса, главным источником энергии которого были внутренние силы , оформившиеся на исходе 1991 г. главным образом в формате руководства РСФСР и ряда других союзных республик. Речь шла о политической борьбе против режима , в которой участниками и политическими союзниками выступали вовсе не страны Запада, а политические силы антикоммунистической направленности, действовавшие во всех "субъектах федерации" - в так называемых союзных республиках СССР. Эти силы, во-первых, относились друг другу как к союзникам, во-вторых, действовали в режиме гражданского сопротивления, признавая формально-юридическую правомочность советской системы, в третьих - начиная с июня 1990 г. - признавали безусловное политическое лидерство "демократического" руководства РСФСР во главе с Борисом Ельциным .

Именно поэтому процессы восстановления государственной независимости прибалтийских республик были начаты Верховными Советами Литовской, Латвийской и Эстонской ССР, сформированными по результатам выборов, проведенных в рамках советской Конституции и законов союзных республик . Именно поэтому после январских событий 1991 г. Витаутас Ландсбергис и Анатолийс Горбуновс обращались за помощью, политической поддержкой и защитой прежде всего к руководству РСФСР во главе с Борисом Ельциным и общественному мнению Москвы, Ленинграда и России. Именно поэтому референдумы (а точнее, "опросы") о восстановлении независимости проводились в Латвии и Эстонии 3 марта 1991 г. с участием всех граждан СССР , проживающих на этих территориях, и проводились именно как референдумы против коммунистического режима , в борьбе с которым и предлагалось объединиться "людям доброй воли" всех национальностей (люди, надо сказать, объединились - за независимость Латвии и Эстонии, как и ранее - Литвы, голосовали очень многие "русскоязычные" демократы, которым и в страшном сне не могла в те времена привидеться расистская концепция "неграждан"). Именно поэтому первыми, к кому обратился после начала путча ГКЧП Ландсбергис, стали советские военнослужащие в Прибалтике - председатель Верховного Совета Литвы заклинал их не применять силы против законных властей Прибалтики, которые выступали и выступают исключительно против режима, а вовсе не против русских, военнослужащих и всех прочих, являющихся союзниками в общем деле преодоления коммунистического прошлого.

Ключевым - и тоже революционным по своей юридической природе (поскольку формально он с очень большой натяжкой соответствовал действовавшей Конституции СССР) - стал Акт о государственной независимости Эстонии, Латвии и Литвы, принятый 9 сентября 1991 г. Госсоветом СССР , высшим, на тот момент, органом власти все еще существующей страны, а по сути, инструментом реализации совместной политической воли всех участников антисоветской революции, сумевших - после поражения попытки контрреволюции со стороны ГКЧП - прийти к власти в Советском Союзе. Только после этого - при поддержке "временного революционного руководства" СССР - было принято решение о принятии прибалтийских республик в ООН. Только этот Акт обеспечил беспрепятственность процесса международного признания и принятия "прибалтийских республик" в ООН и его бесконфликтный характер, став формально-юридическим основанием для обеспечения преемственности международно-правового статуса СССР применительно к Литве, Латвии и Эстонии (как для остальных "советских республик" таким основанием стало решение Совета глав государств СНГ от 21 декабря).

Вся совокупность политических и правовых действий, завершившихся в декабре 1991 г. беловежскими соглашениями и формальным прекращением существования СССР, была революцией - то есть силовым процессом изменения существовавшей ранее политической реальности . И возможность успешного (без большой крови, полностью управляемого) завершения этого процесса опиралась на совместное признание всеми его участниками - как победителями, так и побежденными - факта этой самой реальности (формула "констатации").

А в основе этой реальности лежали и октябрьская революция, и союзный договор 1922 г., и провозглашение независимости прибалтийских республик в 1918 г., и их - формально законное - вступление в состав СССР в 1939 г., и участие СССР, включающего в свой состав все три прибалтийские республики, в послевоенном мироустройстве. Напомним, что рассуждения об "оккупации Прибалтики" оставались до 1991 г. идеологическим шумом, не имевшим политических последствий: мир признавал и советскую границу, и право граждан Литвы, Латвии и Эстонии передвигаться по миру с советскими паспортами (в том числе в качестве официальных советских дипломатов, торгпредов, спортсменов и т.д.). Да и "борцы за свободу стран Балтии", первоначально обращавшиеся к партии и правительству СССР всего лишь с предложениями об "экономическом суверенитете", признавали советские законы и формировали свои революционные органы власти в полном соответствии с ними и в тесном союзе с политическими союзниками в России.

Альтернативой такому "революционному оппортунизму" могла быть только "революционная" (и "контрреволюционная") принципиальность. Она сполна проявилась в те же годы в Югославии, где защитники целостности СФРЮ, не желая поступаться принципами, ввели танки в Хорватию и Словению. Борцы против тоталитарного коммунизма в этих республиках тоже не могли пойти поступиться принципами, в связи с чем - в тесном взаимодействии с "федералами" - ввергли самую благополучную и процветающую из соцстран в пучину кровавого хаоса и взаимоистребления.

Никакая государственная независимость Литвы, Латвии и Эстонии в 1991 г. была бы невозможна без осознанного (хотя и не оформленного официально) союза между всеми участниками борьбы против коммунистического режима в СССР во главе с президентом РСФСР Ельциным, выражавший позицию большинства населения России, выступавшего тогда против власти КПСС. Расформирование Союза и признание безоговорочного права Прибалтики на независимость стало результатом коллективного решения всех участников "антикоммунистического фронта" и в первую очередь РСФСР, признавших, что только таким путем им удастся быстро и эффективно достичь поставленной цели - закрепить свою победу над союзной коммунистической номенклатурой.

Более того, если бы не позиция РСФСР, если бы не позиция Бориса Ельцина, только что (в июне 1991 г.) избранного президентом республики, если бы не августовские события в Москве (исхода которых ждали с замиранием сердца и Ландсбергис, и Гамсахурдиа, поспешивший признать ГКЧП, и все прочие будущие лидеры независимых государств) - никакого "освобождения Балтии" не случилось бы .

Вопрос об оценке событий 1991 г. может еще долгие десятилетия раскалывать политиков, экспертов и общественное мнение. Можно клеймить "могильщиков великой страны", можно рукоплескать "сокрушившим коммунистическую гидру". Однако есть факты, которые оспорить невозможно. Факты эти заключаются в том, что судьба "стран Балтии" - равно как и судьба всех остальных "новых независимых государств" - решалась в России . Исключительно доброй воле России все эти страны, да и мировое сообщество в целом, обязаны тем, что колоссальное, тектоническое потрясение, которым мог бы стать распад системообразующей, до зубов вооруженной ядерной державы, - обошлось минимальными для масштаба события потерями. И произошло это исключительно потому, что власть и общественное мнение в России осенью 1991 г. действовали заодно , были настроены против "союзного центра" и - в большинстве своем - поддерживали идеологию "общечеловеческих ценностей" и в результате, не использовав сохранявшийся (и сохраненный до сих пор) силовой потенциал, поверили в добрую волю "цивилизованного мирового сообщества" и... сдались ему на милость. В одном западные мастера психологической войны в годы перестройки преуспели - раздраженные тупой коммунистической пропагандой советские люди в большинстве своем всерьез поверили в добрую волю Запада, в то, что идеалы демократии и добрососедства возобладают, стоит лишь убрать со сцены злонамеренный и антидемократический советский режим.

Но такую наивную логику "мировое сообщество" не могло не использовать в своих целях. Очень быстро выяснилось, что борьба велась не за демократию и не против тоталитаризма, а за ликвидацию геополитической альтернативы. И если Россия - какой бы демократической она ни становилась, какую бы роль в победе над коммунизмом ни сыграла, как бы ни поддерживала и как бы ни обеспечивала максимально комфортное "освобождение" бывших республик СССР - хотя бы в какой-то степени продолжает СССР как геополитическую реальность и субъект международного права... Значит, никакая холодная война не кончилась. Надо добивать. Миф о "поражении СССР" - и России как "продолжателя" (и создателя) СССР, - миф о победе "демократического Запада" в "холодной войне" начал свое губительное действие .

Недоговороспособная история

"Война на добивание" обозначилась в публичном поле не сразу, а лишь тогда, когда в России начали, наконец, формулировать свою оценку недавнего прошлого. Ни "беловежская эйфория" либералов-западников, ни истошная истерика "вечно вчерашних" коммунистов не были опасны с точки зрения геополитической мифологии - и те, и другие заканчивали историю - "победой демократических сил над коммунизмом" или "крахом великой страны", не важно.

Путинская попытка заговорить о событиях 1991 г. стала первой попыткой продолжить линию революционного оппортунизма - признать реальность и осмыслить свое в ней место. А подобная попытка не могла не привести к осознанию очень простого факта - в результате мужественного, миролюбивого и жертвенного поведения России в 1991 г. мир избежал катастрофы , Европа и США утратили агрессивного врага, шанс на ревизию мироустройства был использован, но при этом никакого поражения России - и всей той линии, которую она в мировой истории "продолжает" - не произошло .

Россия очень многое потеряла. Но перехода количества в качество не случилось. Осталась ядерная мощь. Осталось и укрепилось национальное самосознание. Остался (точнее, не исчерпался) интеллектуальный потенциал. Остались геостратегические позиции и цивилизационные связи.

Именно тогда на щит была поднята идеология "исторического поражения России", которое она, Россия, должна признать. Именно тогда началась война прежде всего против той новой реальности, в которой неожиданно выяснилось, что никакого краха, никакого прекращения существования России не произошло. Именно тогда начала формироваться платформа антироссийского реванша .

Реванш - уточним - это логика действий проигравшей стороны. Нынешний антироссийский национал-демократский реванш - это не только попытка аннулировать результаты великой победы России во второй мировой войне. Это - гораздо более острая, близкая реакция на неудачу врагов России , не сумевших воспользоваться колоссальными возможностями, которые им предоставил неуклюжий, антироссийский по своей природе коммунистический режим. Режим, который стал последней ставкой радикальной западной идеологии в ее противостоянии российской цивилизации. В 1991 г. Россия не проиграла, а советскому режиму не удалось - вместе с Западом - не дать ей продолжить свою историческую судьбу .

Вот почему главный удар сегодня направлен в прошлое, в историю, в ту самую историю, которую так полюбили дискредитировать на всех уровнях и по всем фронтам - в том числе "объединенным гражданским". И то, что на одном фланге - демшизы переходящей в демпаранойю - обеспечивают идеологические маньяки академик Фоменко и гроссмейстер Каспаров, - то на дипломатическом уровне вовсю разворачивают дипломатии "новых европейцев".

Методологически они воспроизводят "беловежский кошмар" - возможность постфактум денонсировать давно не действующий договор, вернуться в прошлое и поправить там то, что не нравится сегодня, придать истории обратную силу.

Авторов беловежских соглашений можно было понять - они унаследовали западную по своему существу методологию коммунистов, которые всегда считали себя хозяевами прошлого (таким же образом коммунисты своевольничали, восстанавливая в партии разоблаченного врага народа Бухарина и отказывая в реабилитации английскому шпиону Берии). Но при этом они выпустили, как джинна из бутылки, опасную технологию делегитимации прошлого в интересах сегодняшней политической конъюнктуры.

Вряд ли это осознавалось или обсуждалось в явном виде, но в основе готовности на принятие таких опасных решений, открывающих дорогу к переигровке Ватерлоо, Аустерлица и Куликовской битвы, лежал, как можно предположить, расчет на инстинкт самосохранения. Представлялось, что все "герои" революции 1991 г. заинтересованы в сохранении исторического статус-кво: слишком уж слабы оказываются правовые позиции всех без исключения участников тогдашних событий.

Однако руководство стран Прибалтики попало под гипноз собственной неуязвимости - возможно, под влиянием гипертрофированных ожиданий от дееспособности НАТО, возможно, в силу низкой, провинциальной политической культуры своих элит, скачком возвысившихся от статуса советских региональных партхозактивов до уровня участников (а то и идейных лидеров) мирового политического процесса (пусть и под управлением прикомандированных вашингтонских эмиссаров).

Уже сами по себе конституционные процессы в Латвии и Эстонии (в Литве "нулевой вариант" исходил из более реалистического отношения к истории) давали основания для разрушения всей системы договоренностей, в результате которых оформилась новая, постсоветская независимость прибалтийских стран. Но, не встретив отпора в своих попытках "отмены советского периода" (с продлением действия досоветских Конституций и с введением статуса "неграждан" для почти половины граждан Эстонской и Латвийской ССР), национал-демократы пошли дальше: они оказались востребованными на переднем крае борьбы за делегитимацию России .

Именно сейчас западное сообщество стало активно и повсеместно применять в качестве инструмента достижения своих геополитических целей практику отмены легитимности тех или иных состоявшихся политических решений. В первый момент на передний край этой практики вышли так называемые "оранжевые революции" - процессы силового захвата власти через непризнание результатов выборов, коль скоро эти результаты не устраивают Запад. Первоначально метод срабатывал в ситуациях, когда правящие режимы, не устраивающие Запад, подставлялись сами - действовали грубо, недемократично, откровенно подтасовывали результаты выборов. Довольно скоро выяснилось, что дело в другом - в том, кто из кандидатов (политических сил) будет признан "демократическим", а кто - нет. Оказалось, что "демократический" кандидат (всегда и всюду - тот, который выступает против России) имеет право оспаривать любые результаты выборов, а вопрос о легитимности демократических процедур решается "демократической мировой общественностью" произвольно, по праву самозахвата.

Совершенно аналогичным образом - с другой стороны - зашли прибалтийские "хронодемократизаторы". Здесь - по тому же праву самозахвата - началась системная атака на исторические документы , одни из которых (такие, как решения "народных сеймов" 1939 г. о вхождении трех стран в состав СССР, или Конституция СССР 1977 г., в которой перечислялись все союзные республики, включая и прибалтийские) объявлялись юридически ничтожными, другие - такие, как Тартуский договор - основанием для немедленного истребования всевозможных от осла ушей.

Не вызывает сегодня никаких сомнений и направленность работы национал-демократической "машины времени": антироссийский реванш . Вместе с исторической реальностью советского периода истории XX века отвергается и реальность его прекращения: фактически провозглашаются ничтожными и роль России в уничтожении коммунистического режима, и ее статус одной из главных жертв этого режима, и все форматы ее участия в становлении современного мироустройства.

А значит, "демократизаторами" действительно закладывается сверхмощная мина под существующее мироустройство. Как известно, неосторожное поведение в прошлом - пусть речь идет всего лишь о пересмотре роли бабочки - ведет к известным последствиям, которые называются "И грянул гром" (в классическом рассказе Брэдбери смерть бабочки обернулась приходом к власти в США фашиста и поджигателя войны). Другой англоязычный пророк - Бернард Шоу - тоже может считаться методологическим первопроходцем: в его политико-фантастической пьесе "Тележка с яблоками" для того, чтобы предотвратить последствия прихода к власти в Англии революционно настроенного короля, американцы денонсируют декларацию независимости и объявляют выборы в общий парламент Британской империи.

В нашем случае единственным способом недопущения самозахватов в историческом прошлом может стать адекватное противодействие на тех же участках боевых действий. Много чего можно денонсировать по праву правопреемства от имени СССР (раз уж оно так агрессивно нам навязывается): и Брестский мир (ставший юридическим основанием для независимости Финляндии, Польши и Прибалтики), и Тартуский договор, и договор о переходе Вильнюса в состав Литвы, и решение о передаче Крымской области от РСФСР в состав УССР, и - уж конечно - Акт о государственной независимости трех стран от 9 сентября 1991 г. Можно также отозвать некоторые голосования в СБ ООН, можно по некоторым поводам применить право вето - сколько бы лет назад не происходило голосование. В конце концов, те процессы, которые сегодня запускают прибалтийские "демократизаторы", всего лишь дискредитируют демократическую систему изнутри, а главное, денонсируют саму по себе договороспособность "новых европейцев" и подсказывают нам направления и методы законной обороны.

Но есть и еще одно - наверное, самое важное - обстоятельство. Неуклюжая, непрезентабельная битва за прошлое, развернутая национал-реваншистами в союзе с нарождающимися на наших глазах "либерал-шахидами", самоубийцами демократии, становится неожиданным и ярким свидетельством реальности "заката Запада" - того Запада, который не признает реальность настоящего, Запада, оказавшегося неспособным использовать колоссальный шанс, предоставленный ему выстоявшей и победившей Россией на рубеже тысячелетий.

Черниченко С.В.
Доктор юридических наук, директор Центра международного права и гуманитарных проблем Дипломатической академии МИД России, член Постоянной Палаты Третейского Суда в Гааге.

«Международное право», 2001, №3, с.35

1

Поставленный вопрос относится в значительной степени к тому, как следует рассматривать Россию в сфере межгосударственных отношений. У нас на официальном и неофициальном уровнях довольно часто смешивают понятия «продолжатель» и «правопреемник». В международном праве «продолжательство» обозначают термином «континуитет». Он употребляется в отношении двух явлений: непрерывности государства как субъекта международного права, и непрерывности международных обязательств государства, в первую очередь договорных. Во втором случае речь идет о сохранении международных обязательств в случае исчезновения одного государства и появления на его месте другого или других государств, т.е. об автоматическом переходе таких обязательств от одного государства к другому (или другим).

Интерес представляет первый случай - непрерывность государства как субъекта международного права. Обычно никаких проблем в этом плане не возникает, если государственность данного народа существует длительный период. Испания времен Филиппа II, Франкистская Испания и нынешняя монархическая Испания - это один и тот же субъект международного права. Может меняться политика государства, его структура и т.п., но как участник межгосударственных отношений, носитель прав и обязанностей, вытекающих из распространения на него норм международного права, оно продолжает существовать. Проблема континуитета может возникнуть в некоторых чрезвычайных ситуациях, например, в случае временной гибели государства как социального организма в результате оккупации его территории, отделения от него каких-то частей и образования на них новых государств. Сами по себе социальные потрясения в обществе, коренная ломка социально-экономических и политических структур не означают автоматического исчезновения государства как субъекта международного права.

2

Континуитет (продолжательство) государства и правопреемство государств - разные явления. Континуитет - непрерывность существования государства как субъекта международного права даже в случае временного его исчезновения как социального организма (например, в результате временной оккупации его территории, как это произошло с Польшей в период 1939-1945 г.г.).

Правопреемство как таковое - переход прав и обязанностей от одного субъекта права к другому. Правопреемством в международном праве называется переход прав и обязанностей от одного субъекта международного права к другому субъекту, обычно - от государства к государству. Правопреемство возможно в том случае, если есть определенная общность между государством-предшественником и государством-правопреемником - территории, население, собственность и т. п. Эту общность иногда называют идентичностью. Она может быть относительно полной или частичной. Например, при распаде Чехословакии одну часть ее территории и граждан «унаследовала» Чехия, другую - Словакия. Континуитет, в отличие от идентичности, не может быть частичным. Он либо есть, либо отсутствует.

Нельзя быть одновременно частично правопреемником по отношению к какому-либо государству и частично продолжателем. Нельзя быть наследником по отношению к самому себе. Наследник и наследодатель - это разные лица. К этому следует добавить и то, что нет универсального автоматического правопреемства. Государство-правопреемник в принципе самостоятельно решает, какие международные обязательства государства-предшественника для себя сохранить и от каких отказаться. Исключение составляют лишь некоторые обязательства (например, договорные обязательства, касающиеся государственных границ, особых территориальных режимов и т.д.). Автоматизм в большей степени существует в сфере так называемого внутреннего правопреемства, в отношении территории, населения, архивов.

3

Приведенные выше общие рассуждения были необходимы для того, чтобы ответить на заданный нами вопрос: является ли Россия правопреемником или продолжателем Советского Союза? Жизнь на него ответила.

Бывшие союзные республики, Европейский Союз и ООН признали, что Россия - продолжатель членства Советского Союза в ООН и, в частности, в Совете Безопасности, а также в других международных организациях. В Законе о международных договорах Российской Федерации (ст.3) сказано, что он распространяется на договоры, в которых Россия участвует как продолжатель СССР. Если бы Россия была правопреемником СССР, она не могла бы в порядке автоматического правопреемства, как Украина и Белоруссия, «унаследовать» место в ООН, так как РСФСР не была членом ООН. Россию пришлось бы принимать в члены ООН и, кроме того, необходимо было бы вносить поправку в Устав ООН, предусматривающую, что Россия, новый субъект международного права, должна занять место СССР в Совете Безопасности. Это неизбежно породило бы ряд юридических трудностей. Россия продолжила членство СССР в Совете Безопасности как тот же самый субъект международного права, сменивший свое наименование, и от которого отделились некоторые части.

Таким образом, она уже не может в каких-либо сферах межгосударственных отношений рассматриваться как правопреемник СССР. Некоторые международные обязательства бывшего СССР не могли сохранить для России силу или претерпели изменения в связи с тем, что они относились к тем частям его территории, которые отделились. От других можно было бы отказаться, ссылаясь на коренные изменения обстоятельств, на неизменность которых они были рассчитаны (так называемая доктрина rebus sic stantibus). Но основная масса обязательств субъекта международного права, именовавшегося СССР, сохранила для России свою силу, поскольку она - тот же самый субъект.

4

Возникает вопрос, как совместить сказанное выше с Минским соглашением от 8 декабря 1991 г., в котором говорилось, что Союз Советских Социалистических республик прекращает свое существование как субъект международного права и геополитическая реальность. Более того, еще 4 декабря 1991 г. девять республик СССР подписали Договор о правопреемстве в отношении внешнего государственного долга и активов Союза, в котором СССР объявляется государством-предшественником, а все союзные республики - государствами-правопреемниками.

В дальнейшем было заключено еще три соглашения между большинством бывших союзных республик. Соглашение о дополнениях к Договору о правопреемстве в отношении внешнего государственного долга и активов Союза ССР от 13 марта 1992 г., Соглашение глав государств СНГ о собственности бывшего Союза ССР за рубежом от 30 декабря 1991 г. и Соглашение о распределении всей собственности бывшего Союза ССР за рубежом от 6 июля 1992 г.

Соглашение от 13 марта 1992г. подтвердило обязательства, вытекающие из Договора 1991 г. В Соглашениях от 30 декабря 1991 г. и от 6 июля 1992 г. повторяется положение Минского соглашения о прекращении существования СССР как субъекта международного права. Кроме того, в Соглашении от 6 июля 1992 г. Российская Федерация вновь названа правопреемником СССР. Однако в Указе Президента Российской Федерации «О государственной собственности бывшего Союза ССР за рубежом» от 8 февраля 1993 г., содержащем ссылку на Соглашение от 6 июля 1992г., говорится, что Российская Федерация как продолжатель СССР принимает на себя все права на недвижимую и движимую собственность бывшего СССР, находящуюся за рубежом. Создается впечатление, что Россия может в одних вопросах рассматриваться как продолжатель СССР, а в других - как правопреемник.

5

В действительности противоречивые формулировки указанных правовых актов свидетельствуют о том, что в периоды радикальных социальных изменений нередко пренебрегают точностью юридических дефиниций в угоду политическим соображениям и даже эмоциям, не предвидя последствий допущенных неточностей. Если Россия была признана международным сообществом в качестве продолжателя СССР, т.е. тем же самым субъектом международного права, она не может в каком-то отношении рассматриваться как некий новый субъект международного права, правопреемник бывшего СССР. Положение Минского соглашения, повторенное потом в соглашениях от 30 декабря 1991 г. и от 6 июля 1992 г. о том, что СССР прекращает свое существование как субъект международного права, в свете хотя бы продолжения Россией членства СССР в Совете Безопасности, должно толковаться как указывающее лишь на изменение организационной, территориальной, а также социальной структуры и наименования субъекта международного права, называвшегося СССР, а не на исчезновение этого субъекта.

Ряд положений Договора от 4 декабря 1991г. выглядит просто нелепым с юридической точки зрения. Договор не является международным. Он был заключен между юридически еще существовавшим СССР и союзными республиками, между федераций и ее частями. Поскольку СССР еще существовал, его никак нельзя было считать государством-предшественником, а членов федерации, его подписавших - правопреемниками. Просто речь шла о распределении долгов и активов федерации между членами федерации. В связи с этим непонятной выглядит ссылка в преамбуле Договора на принципы международного права и Венскую конвенцию 1983 г. о правопреемстве государств в отношении государственной собственности, государственных архивов и государственных долгов (и потому, что Договор не является международным, и потому, что по своему существу он не относится к правопреемству). Помимо всего прочего, Венская конвенция в силу не вступила.

Бессмысленным представляется также определение правопреемства, приведенное в пункте «в» статьи 1-ой Договора, согласно которому правопреемство государств означает смену одного государства другим в несении ответственности за международные отношения какой-либо территории. Во-первых, это определение является слишком узким. Во-вторых, оно заимствовано из Венской конвенции 1983 г. к данной ситуации не относящейся. В-третьих, нельзя было говорить о смене ответственности за международные отношения субъектов федерации, поскольку СССР еще не прекратил своего существования.

Распределение внешнего государственного долга и активов СССР, предусмотренное Договором от 4 декабря 1991 г., было подтверждено уже на международно-правовой основе после ликвидации СССР Соглашением от 13 марта 1992 г. Здесь никаких проблем, связанных с континуитетом России, не возникает. Не создает проблем в этом отношении и Соглашение от 30 декабря 1991 г. Однако включение России в перечень государств-правопреемников СССР в Соглашении от 6 июля 1992 г. вызывает возражения по изложенным выше причинам. Это подтверждает и уже упоминавшийся Указ Президента от 8 февраля 1993 г., в котором Россия вновь названа продолжателем СССР. Единственный вывод практического характера, который можно сделать на основе анализа упомянутых документов (Договора и Соглашения), заключается в том, что все они могли бы быть приняты без каких-либо ссылок на правопреемство и прекращение существования СССР как субъекта международного права. Соответствующие их положения, очевидно, следует просто игнорировать как юридическую нелепость, противоречащую реальностям межгосударственных отношений.

6

Исходя из сказанного, можно утверждать, что Российская империя, РСФСР, СССР и Российская Федерация - один и тот же участник межгосударственных отношений, один и тот же субъект международного права, не прекращавший своего существования, непрерывный.

Во внутригосударственной сфере отношения складываются иначе. Радикальные изменения в обществе, влекущие за собой ломку политических структур (то, что обычно называется социальной революцией), приводят к гибели государства как субъекта внутригосударственного права и появлению на его месте нового государства, нового субъекта внутригосударственного права. Иногда этот процесс затягивается и установить момент гибели прежнего государства и возникновения нового трудно. Во всяком случае, одним из характерных признаков исчезновения старого и появления нового государства может быть изменение отношения государства и армии. В принципе, либо создается новая армия, обязанная защищать новое государство, либо часть старой армии присягает на верность новому государству (такая ситуация встречается в случае гражданской войны). Естественно, гибель одного государства как социального организма и личности в юридическом смысле и замена его другим во внутригосударственной сфере влечет за собой постановку вопроса о правопреемстве (например, в отношении долгов, не выплаченных гражданам и т.п.). Вместе с тем, плавные, эволюционные социальные изменения и постепенное реформирование политических институтов, как правило, не приводят к возникновению проблемы правопреемства между старым и новым государствами как субъектами внутригосударственного права, поскольку по крайней мере внешне, формально-юридически, новое государство не появляется, а продолжает существовать старое.

Российская федерация как правопреемница СССР.

Распад СССР создал проблему его внешнеполитического наследства: вопрос о судьбе его прав и обязанностей в мировом сообществе. Россия с согласия других республик бывшего СССР признала себя его правопреемником, что означало принятие всей полноты ответственности за соблюдение обязательств Союза и одновременное пользование его правами и имуществом за рубежом. Сразу же после ратификации Беловежского соглашения о роспуске СССР, с конца декабря 1991 г. Россия заняла его место в ООН и других международных организациях, пост постоянного члена Совета Безопасности, обязалась соблюдать подписанные от имени СССР договоры.

Тенденции сохранения национальных, религиозных и культурных традиций и «свобода совести» в России.

Сохранение традиционных нравственных религиозных ценностей, а также индивидуальных свобод человека представляется весьма важным в наше время. Национальные ценности в культурной и духовной сферах представляет собой большое богатство, вместе с тем являясь неиссякаемым резервом необходимым для того чтобы происходило воспроизводство признанных во всем мире общечеловеческих ценностей, равно как и национальных культурных и нравственных традиций народов.

На сегодняшний день культура существует в форме самовыражения народов. Национальные особенности отдельных народов проистекают из конкретно-исторических особенностей жизни и тех или иных народов, а также из их биосоциальной сущности.

Важнейшие особенности и значение национальной культуры любого народа заключается в ее самобытности, разнообразие и неповторимости.

Процессу развития особенностей культуры нации способствует создание своеобразных форм организации культурной жизни отдельных народов, которое помогает избежать подражания и копирования других культур. Культуры народа, не обладающая своими особенностями, сравнима с безликим человеком. Культура народов не является застывшим явлением, ее самобытность возрастает и обогащается одновременно с расцветом нации, с ростом уверенности в своем будущем, с укреплением своего места в мировой цивилизации. Бушманова А. В. Особенности правового режима культурных ценностей в РФ. // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2008. №74-1 С.91.

Свобода совести в России.